13:33
Для начала следует задаться вопросом: какие роли в настоящий момент выполняют роботизированные комплексы? Отметим, что «роботизированный» и «робот» – разные вещи: в первом случае как минимум часть управления находится в руках удалённого оператора (как минимум для отдачи приказа на открытие огня), в то время как второй случай подразумевает почти полную автономность, чего пока ни один командир в здравом уме машине не позволит. Так что же делают наземные аппараты такого типа на поле боя?
Наиболее часто они используются для сапёрных работ и видеонаблюдения. Эти машины обычно не несут вооружения и оснащены лишь манипулятором, возможно, ковшом, и камерами. Примерами могут служить МРК-46 и МРК-61, а также их младший собрат Богомол-3, способный благодаря хитрой конструкции гусеничного шасси подниматься по лестницам. Из вооружённых моделей можно выделить компактные «Стрелок» и МРК-27-БТ с невероятно широким набором вооружения (чего стоят только реактивные огнемёты). Что касается более крупных боевых роботизированных систем, то среди них стоит выделить семейство «Платформа-М», «Волк-2» и машины потяжелее - «Соратник», уже использующийся в Сирии, и «Уран». Они несут на себе как автоматическое оружие – от пулемётов (включая крупнокалиберные) до автоматических пушек, гранатомётов, огнемётов и противотанковых ракет. Весят они уже от пяти до нескольких десятков тонн.
А что же андроиды? Увы, проблема с поддержанием равновесия при хождении на двух ногах пока хорошо решена только природой – слишком сложно существующим прототипам постоянно выполнять множество корректирующих движений с необходимой точность. Да и распознавание и преодоление препятствий пока хромает – заставляя хромать сами опытные модели. Проблемы с компактными источниками питания и эффективной защиты всей начинки на данный момент делают невозможным серьёзное применение гуманоидных машин не то что в армии, но и где бы то ни было ещё, исключая развлекательные и демонстрационные цели. Более того, многие не без оснований утверждают, что человекоподобность боевым машинам не нужна вовсе. Мол, колёса и гусеницы устойчивее и быстрее, да и управлять ими куда проще, а привязка к форме «две руки, две ноги» и вертикальному положению корпуса – вообще вредна с точки зрения размещения оборудования и вооружения, а также заметности в боевых условиях. И они правы.
Однако, есть области, в которых «быть человеком» куда выгоднее. В первую очередь речь идёт о ведении боевых действий в условиях, специально созданных для людей в их нынешнем виде. Речь идёт о городах, зданиях, возможно, даже о поездах и крупных кораблях. Если задачи «снести всё до фундамента» не стоит, возникают значительные сложности с передвижением гусеничной платформы по, например, типичному многоквартирному дому с кучей дверей, которые надо как-то открывать. Ещё одним примером теоретической полезности использования гуманоидных аппаратов является возможность захвата военной техники противника. Шестиколёсную тележку с огнемётами за руль вражеского транспорта (успешно зачищенного той же тележкой) уже не посадишь.
Иными словами, ниша для антропоморфных боевых роботов ещё есть. А значит, однажды наступит то время, когда людям больше не придётся умирать на поле боя. И это хоть и мало, но радует.
Дмитрий Потапкин, специально для Обзор.press
